КЬЕРКЕГОР Серен (1813-55)

КЬЕРКЕГОР Серен (1813-55)
КЬЕРКЕГОР (Киркегор) (Kierkegaard) Серен (1813-55), датский теолог, философ, писатель. Противопоставил "объективизму" диалектики Г. Гегеля субъективную ("экзистенциальную") диалектику личности, проходящей, по Кьеркегору, три стадии на пути к богу: эстетическую, этическую и религиозную. Полемизируя с официальной теологией, защищал тезис о реальности христианства лишь для избранных, которые смогут реализовать свою экзистенциальную свободу. Оказал влияние на развитие датской литературы, в 20 в. - на экзистенциализм и диалектическую теологию. Основные сочинения: "Или - или" (1843), "Страх и трепет" (1843), "Философские крохи" (1844), "Стадии жизненного пути" (1845). * * * КЬЕРКЕГОР (Киркегор, Керкегор) (Kierkegaard) Серен (полное имя Серен Обюе) (5 мая 1813, Копенгаген — 11 ноября 1855, там же), датский философ, писатель, теолог, предшественник современного экзистенциализма, чье доминирующее настроение — нет никакого другого мира, помимо мира человеческой субъективности, бытие вменено человеку как его собственное бытие (экзистенция) — унаследовано от подчеркнуто личного характера философствования Кьеркегора. Ранние годы. В детстве Кьеркегор находился всецело под влиянием отца, воспитывавшего своих детей в духе сурового лютеранства и передавшего сыну ощущение ответственности за совершенное им в детстве святотатство. Отец, Михаэль Педерсен Кьеркегор, собственным трудом нажил состояние. Во время бомбардировки Копенгагена британскими войсками в 1807 его дома были разрушены, он был объявлен банкротом за год до рождения Серена. Однако в дальнейшем он поправил свои дела и оставил своим наследникам приличный доход. В 1830 Кьеркегор начал изучать теологию, философию и психологию в Копенгагенском университете, но сдал кандидатский экзамен по теологии только в 1840. Затем, обручившись с Региной Ольсен, Кьеркегор готовился принять пасторский сан, одновременно работал над магистерской диссертацией, озаглавленной "О понятии иронии, с постоянной ссылкой на Сократа" (1841). В ней Кьеркегор рассматривает сократовскую иронию как критический метод, расчистивший путь для философии Платона и Аристотеля; вслед за Гегелем он осуждает иронию немецких романтиков, в частности, Шлегеля и Тика, приведшую к "совершенно неправомочной экзальтации субъективности". Однако при этом Кьеркегор упрекает Гегеля за высокомерное невнимание к той особенности иронии, которая наиболее соответствует его системе, — к позитивной силе негатива, к серьезности, с которой ирония воспринимает Ничто. В том же 1841 внутренний конфликт, вызванный осознанием невозможности семейной жизни из-за обнаружившихся нервных заболеваний, но главным образом открывшаяся перед Кьеркегором судьба одинокого писателя привели к разрыву с невестой. "Или — Или". Осмысление этого события подтолкнуло Кьеркегора к усиленной литературной деятельности: в книге "Или — Или" (опубликованной в 1843 под псевдонимом Виктор Эремита, т. е. Одинокий Победитель, или Победоносный Отшельник) выдвигается необходимость выбора одного из двух типов существования ("эстетического" и "этического") и, соответственно, жизненной позиции; причем важна не суть решения, но "действительность самого акта выбора", т. к. и позиция "эстетика" охвачена всеобщностью этического закона и подчинена требованиям долга и ответственности за свой выбор. Выражение мысли о безусловности морального обязательства художественными средствами (продуманная композиция произведения, многоголосие персонажей, богатство стиля) не случайно: тем самым Кьеркегор, подчеркивая важность собственно "эстетического" измерения человеческого существования, исследовал возможности словесного сообщения экзистенциального события (эстетического, этического и религиозного переживания). "Страх и трепет". Фундаментальное открытие и убеждение Кьеркегора в том, что "жизнь всякого человека замыслена религиозно", потребовало осмысления основы и границ "этического существования"; в книге "Страх и трепет" (1843, псевдоним Йоханнес де Силенцио), диалектически-лирическом переложении ветхозаветного сюжета о жертвоприношении Авраама, Кьеркегор сосредоточивается на вопросе "возможно ли телеологическое отстранение этического", и в связи с этим — "существует ли абсолютный долг перед Богом". Парадокс веры в том, что отдельный человек, следующий "абсолютному" долгу, вступает в новое, парадоксальное отношение к этосу, к "нравственному закону", так как, всегда пребывая внутри этического, все же стоит в абсолютном (ср. лат. "absolvo" — "отделяю"), особом отношении ко всеобщему. При этом парадокс, заостренный в деянии Авраама, — "отдельный человек определяет свое отношение ко всеобщему через свое отношение к абсолюту, а не свое отношение к абсолюту через свое отношение ко всеобщему" — обнажает и противоречие внутри морального веления, или долга, — противоречие между требованиями одновременно поступать и "из чистого [чувства] долга", и "в соответствии с долгом", что, по Кьеркегору, указывает на относительный характер всеобщего законодательства и очерчивает границы распространения последнего. Кьеркегор, описывая путь веры, продумывает цели, стоящие перед отдельным человеком (Den Enkelte), в том числе и способы противостояния власти авторитета или примера — орудий всеобщего (ибо Авраам ни в коей мере не являет собой примера для подражания). "Повторение". Вера и Любовь. Повесть "Повторение" (псевдоним Константин Констанций), написанная и вышедшая в свет одновременно со "Страхом и трепетом", повторяет проблематику последней, однако в этом произведении в рамках автобиографического сюжета Кьеркегор в лице героя, безымянного молодого человека, захвачен поиском смысла происшедшего с ним события — несчастной любви, которая не может выразить себя в браке и которую герой воспринимает как кару. Движимый страстным желанием знать, в чем состоит его вина, он прибегает к "частному мыслителю" Иову, сумевшему отстоять свою невиновность перед Богом и тем самым заслужившему повторения, т. е. возвращения всех тех богатств, которыми он владел. Герой же приходит к пониманию смысла повторения, который открывается только будучи осознан (повторен) как "внутренняя" проблема (Inderlighed), как способность сказать случившемуся "да" или "нет": признать свою вину — или же, как Иов, отстаивать свою невиновность; эта способность воспитывается лишь свободой, которой равнозначно обретение веры. Главная идея повести проясняет фразу Дневника Кьеркегора 17 мая 1843: "Если бы у меня была вера, я бы не покинул Регину". Тему этой дневниковой записи Кьеркегор развил в сочинении ""Виновен?" — "Не виновен?"", созданном тем же летом 1843 и впоследствии включенном в "Стадии на жизненном пути" (вышла в 1845 под псевдонимом Хиларий Бобенэр, т. е. Радостный Переплетчик). "Понятие ужаса". Экзистенция. В книге "Понятие ужаса" (1844, псевдоним Вигилий Хауфниенсий, т. е. Копенгагенский Страж) в теологическом контексте догмата о первородном грехе Кьеркегор дает психологическое описание ужаса как "места" рождения человеческой экзистенции; Ничто (понимаемое Кьеркегором в соответствии с христианской догматикой как полное отсутствие внебожественного сущего), соответствующее состоянию неведения, невинности, в то же время рождает Ужас (Angest) — единственно возможное настроение человека посреди неведомого мира; невыносимость этого положения подталкивает к "грехопадению", что знаменует рождение "экзистенции". Сугубо психологический анализ грехопадения, проведенный на уровне развития науки психологии того времени, стремление удерживаться от метафизических и теологических спекуляций в сочетании с диалектическим методом позволили Кьеркегору сделать попытку определения экзистенции, исходя из такого переживания, которое одновременно является и аффектом Ничто (Ужас), и указанием на существование, имеющее место в противоположность Ничто. Экзистенция как таковая не поддается определению, однако ее переживания представляют собой качественные определенности, составляющие экзистенцию; так, через первый грех, совершенный Адамом, в человека входит греховность и удерживается в нем, вследствие чего индивидуум становится одновременно и самим собой, и представляет целый род. Однако Кьеркегор не отказывается от постулата о бесконечной природе человеческого духа и диалектически осмысляет человека как синтез антропологической конечности и бесконечности высших целей, духовной природы, противопоставленной ничтожности конечного. Благодаря этому синтезу в самом Ужасе проявляется психологически переживаемая возможность свободы, поскольку такой Ужас, превращающийся в страх греха, тем самым воспитывает силой веры, поскольку обнаруживает конечность своего предмета и, следовательно, убеждает человека в том, что он способен преодолеть грех. Против Гегеля. Диалектика абсолютного парадокса. Вокруг парадоксальности человеческого разума, рожденного из страсти и восхищения перед непознаваемым, из устремления к неизвестному и предопределенного потерпеть крушение, разбившись о его границы, движется мысль Кьеркегора в "Философских крохах" (1844, псевдоним Йоханнес Климакус). Антигегельянская направленность этого сочинения привела Кьеркегора к утверждению и разработке нового метода мышления, противоположного спекулятивному, — так называемой экзистенциальной, "качественной диалектики абсолютного парадокса", чему посвящено "Заключительное ненаучное послесловие к "Философским крохам" (1846, псевдоним Йоханнес Климакус). Экзистенция, по Кьеркегору, является главным предметом мысли, потому что этот вопрос наиболее важен для человека — того, кто существует (Den Existerende), ибо в экзистенции заключен его высший и наиболее конкретный интерес. Но попытка мыслить экзистенцию столь же затруднена, сколь и стремление абстрактно понять движение; это вызвано традицией рационалистического умозрения рассуждать "с точки зрения вечности", что, по Кьеркегору, удается исключительно при помощи абстракции. "Можно, пожалуй, с полным правом сказать, что есть вещь, не дающаяся мышлению, и это — экзистенция". Требование преодоления этой трудности, как не раз подчеркивает Кьеркегор, исходит из того, что "жизнь каждого человека замыслена религиозно"; труд продумывания существа и задач экзистенции — единственный способ "освободить место для Бога". Только на пути экзистенциальной диалектики противоречие между временностью человеческого существования и вечностью религиозной истины становится парадоксом, таким образом оно делает невозможным всякое движение назад, к снятию или разрешению конфликта; но на этом пути одновременно и проясняется смысл тезиса, антитезиса и их противостояния. Временность экзистенции проявляется не как ничтожность конечного, снимаемая в вечности абстракции, но, сохраняя свое качество, высвечивает вечность в ее конкретности, как жизнь, укорененную в веках. Полемика. Огонь на себя. В начале 1846, завершая работу над "Послесловием" и намеренно озаглавив его "заключительное", Кьеркегор намеревался закончить свою литературную и философскую деятельность и стать пастором, т. к. решил, что исчерпал тот богатый полемический материал, который предоставили события его жизни. Но случилось так, что уже в январе ему открылась возможность прямо, не прибегая к псевдонимам, проповедовать то, что в своих литературно-философских произведениях он мог выражать только косвенно. После того, как сотрудник сатирического журнала "Корсар", литератор П. Л. Меллер, непочтительно отозвался о "Стадиях на жизненном пути", Кьеркегор, выступив с ответной критикой в газете "Fodrelandet", сознательно спровоцировал поток злых статей и карикатур на себя на страницах еженедельника. Так продолжалось до июля 1846; осмеиваемый, Кьеркегор приходил к новому пониманию страдания, его очистительной силы. "Я хочу обратить внимание толпы, хочу открыть ей глаза, и если она не поймет меня добром — заставлю насильно <...> Раз толпа примется бить меня, внимание ее поневоле пробудится; еще лучше, если она убьет меня, — тогда внимание ее сосредоточится всецело, а, стало быть, и победа моя будет полною" (Дневник, запись января 1847). В марте 1847 Кьеркегор под своим именем выпустил "Назидательные речи, различные по духу", в том числе и "Евангелие страдания", где провозгласил страдание привилегией: оно формирует человека, приуготовляя его к вечности. В сентябре 1847 вышли в свет "Деяния любви", главный призыв которых — любить Бога и через это понять, что значит любить своего ближнего. В "Христианских речах" (1848) достигает вершины назидательная риторика Кьеркегора. О христианстве. Конфликт с датской церковью. В то же время Кьеркегор использовал возможности экзистенциально-диалектического воздействия, таящиеся в религиозной проповеди, которые основаны на том, что само христианство как духовный феномен насквозь диалектично и его проблематика только заостряется по мере того, как растут умственные запросы современного человека. В двух последних крупных сочинениях — "Болезнь к смерти" и "Упражнение в христианстве" (1849, 1850, оба под псевдонимом Анти-Климакус) Кьеркегор, применяя диалектику "ради наставления и пробуждения", утверждает христианство-вызов, проявляющийся в "бездонном противоречии любви", которая в отличие от любви к мудрости требует взаимности. Возмущение (Forargelse) против христианства, по Кьеркегору, неизбежно, т. к. возмутителен сам догмат богочеловека, из которого следует требование подражания Христу, что невозможно из-за бесконечного различия между Богом и человеком. Согласно Кьеркегору, возможность возмущения является диалектическим прибежищем всего христианства, т. к. самый тяжкий грех — возмущения и отчаяния — искупается только верой, которая и прокладывает единственный путь "не к смерти, но к славе Божией" (Евангелие от Иоанна. 11:4). В ожидании ответа на свой суровый вызов Кьеркегор писал новые, еще более наступательные религиозные речи ("Полевая лилия и птица небесная", "Три благочестивые речи", 1849, "К самоиспытанию, рекомендовано современностью", 1851, "Судите сами", 1851-52). Но так и не дождавшись от священства и паствы признания в том, что датская государственная церковь не проповедует новозаветное христианство, Кьеркегор предпринял прямую атаку на церковь. После кончины 30 января 1854 главы датской церкви епископа Мюнстера в проповеди его преемника покойный был назван одним из свидетелей истины христианской церкви, что привело в негодование Кьеркегора, для которого "свидетель истины" имело евангельский смысл: мученик веры. С декабря 1854 по май 1855 он опубликовал 21 статью в "Fodrelandet", в том числе и опровержение проповеди нового епископа, а в мае основал собственную газету—листовку "Oieblikket" ("Момент"), главным объектом критики которой стала "христианская церковь, упразднившая христианство". Последний, 10-й номер, был подготовлен к печати в октябре 1855, когда Кьеркегор смертельно заболел; спустя месяц он скончался, отказавшись принять последнее причастие. Посмертная слава. Труды Кьеркегора в совокупности составляют около 14 тыс. страниц, в том числе 5 тыс. страниц, опубликованных Кьеркегором при жизни и примерно соответствующих содержанию "Собрания сочинений", подготовленного в 1901-06 (дополненного в 1920-е гг.) А. Б. Драхманом, Й. Л. Хейбергом и Х. О. Ланге и тогда же переведенного на немецкий язык. В 1910-е гг. его мысль развивали деятели венского литературно-философского авангарда (в частности, Л. Витгенштейн в эстетических и этических фрагментах своих "Дневников" опирался на тексты Кьеркегора в интерпретации Т. Хекера, считавшего Кьеркегора первым "философом языка"), позднее, в 1920-е гг., молодые теологи — издатели журнала "Zwischen den Zeiten", отвергнувшие постулаты либеральной теологии и оспорившие "естественность" человеческой религиозности (К. Барт, Р. Бультман, Э. Бруннер). В то же время появился "реферат" некоторых текстов Кьеркегора в "Психологии мировоззрений" К. Ясперса, а также "Бытие и время" М. Хайдеггера, признавшего Кьеркегора первым мыслителем, который глубоко продумал экзистенцию (правда, как "экзистентную" проблему, т. е. эстетически, этически, религиозно), и работы Г. Марселя, посвященные поиску пути "внутреннего христианства", — произведения, сыгравшие решающую роль в становлении экзистенциализма. Д. А. Лунгина.